Сергей Юдаков: «Мой принцип - ни шагу назад, только вперёд»

- Когда появилась идея стать хоккейным арбитром?

- В 2010 году я только закончил играть в Юниорской лиге Москвы. Но хотелось остаться в хоккее. Мой хороший знакомый, с которым мы тогда учились в одном ВУЗе, уже начал судить любительские соревнования. Посоветовался с родителями, они были не против, чтобы я попробовал себя арбитром. Помню, подошёл к другу, говорю, тоже хочу быть судьёй. Он тут же дал мне книгу хоккейных правил. Формой и свистком, говорит, обеспечу, коньки у тебя уже есть – вперёд. И буквально через несколько дней я уже работал на матче любительских команд. Скорее, я не судил, а вышел и созерцал происходящее. Хорошо, был опытный партнёр, который направлял меня.

- Почему решили пойти в арбитры, а не, скажем, в тренеры?

- Сам поначалу задавался этим вопросом. Но никогда не видел себя тренером. Может, поэтому после школы я и пошёл не в спортивный ВУЗ, а на юридический факультет. Сейчас я специалист в области правовой охраны интеллектуальной собственности. На тот момент – в 17 лет – я уже понимал, что профессионального хоккеиста из меня, увы, не получится. Тогда я получил очень серьёзную травму.

- Что случилось?

- Полетела спина. Тогда я уже перешёл в «Спартак» из «Созвездия», был очень трудный сезон. А у меня спортивная семья, отец долгое время занимался футболом, и постоянно играл с друзьями. Ну, и я присоединялся к ним после сезона. Вот на одной из игр я и почувствовал, что со спиной что-то неладное. Тут же поехали в травмпункт, сделали МРТ. Доктор расстроил – тебе надо заканчивать, иначе будет только хуже. Полгода спал на доске! Перед сном снимал полку со шкафа, клал на кровать, и ложился спиной. И так каждый день шесть месяцев подряд. Только потом начал потихоньку ходить на ОФП, в бассейн. Но на лёд всё равно тянуло, поэтому записался в юниорскую лигу.

- У всех судей отличное катание, и минимум детско-юношеская хоккейная школа за плечами. Но почти все арбитры говорят, что в начале карьеры им тяжелее всего научиться кататься без клюшки. У вас было также?

- Лично у меня таких проблем не было. Наверное, меня просто очень хорошо научили кататься, за что большое спасибо тренерам в «Созвездии». Плюс у меня мама КМС по фигурному катанию, и она тоже внесла огромный вклад в моё умение хорошо держаться на коньках. Тяжелее было понимать, как нужно двигаться на площадке, где находиться в том или ином игровом эпизоде. Но мне сразу понравилось быть судьёй, я посмотрел на хоккей с совершенно другого ракурса, и меня это затянуло. Хотелось жадно изучать все нюансы, максимально погружаться во все тонкости.

- Когда поняли, что пора идти на повышение в профессиональные арбитры?

- Мне дали номер Игоря Светилова из Федерации хоккея Москвы. Говорят, если хочешь правильно развиваться – звони. Как любой судья я прошёл путь от работы на матчах совсем маленьких детишек до уже выпускных годов. Параллельно ездил на судейские семинары, которые проходили раз в месяц. Там было обсуждение самых спорных моментов, много видеоразборов. По итогам первого сезона меня рекомендовали в МХЛ, где я два года отработал линейным, а затем перешёл в ВХЛ.

- В ВХЛ два года назад вас признали лучшим арбитром!

- Это был один из тех шагов, который подтвердил правильность моего выбора стать судьёй. В какой-то момент, работая лайнсменом, я понял, что упёрся в потолок. Мне очень хотелось быстрее перейти в главные судьи, но всё не получалось. И на Первенство России среди юношей в Екатеринбурге меня, наконец, пригласили главным. По итогам турнира я получил награду лучшему арбитру. Тогда понял, что иду в правильном направлении. Сразу получил рекомендацию из ВХЛ на перевод из линейных арбитров в главные.

- Со стороны кажется, что самое главное в работе арбитра – умение находиться под постоянным прессингом. На тебя кричат тренеры, кричат хоккеисты, в твой адрес свистят зрители. Насколько тяжело находиться в этом бурлящем котле?

- Фундамент закладывается ещё с детских и любительских соревнований. Как говорил великий арбитр Александр Робертович Черенков, судить такие матчи порой тяжелее профессиональных. Когда ты постепенно проходишь все этапы, то обрастаешь бронёй. Становишься менее восприимчив к внешним факторам. Спустя время ты перестаёшь обращать внимание на крики, недовольство, а концентрируешься только на своей работе. Нужно уметь найти общий язык с игроками и тренерами, подбирать правильные слова, чтобы объяснить свой вердикт. Если ты будешь подвержен к влиянию со стороны, то начнёшь принимать неверные решения. А это пагубно влияет на ход матча.

- Все хоккеисты говорят, что в дебютном матче КХЛ их, в первую очередь, поражают скорости. А насколько тяжело адаптироваться к Континентальной лиге судье?

- Мой первый матч в КХЛ был на старте сезона 2017/2018 между «Витязем» и «Сибирью». И скорости, мягко говоря, впечатлили. Было непросто привыкнуть к ним, есть разница между КХЛ и ВХЛ. Хоккеисты более мастеровитые, быстрее катаются, быстрее мыслят, быстрее отдают передачи. Мне нужно было время, чтобы адаптироваться. Наверное, весь первый период я привыкал к новым условиям. Но, если предоставили шанс, надо было им пользоваться. Мой принцип - ни шагу назад, только вперёд.

- Самый запоминающийся матч в карьере?

- Я навсегда запомню эти цифры – 163 минуты 36 секунд. Столько длилась пятая игра финала ВХЛ между петербургским «Динамо» и «СКА-Невой». Мы начали в 19:30, а закончили в полтретьего ночи.

- После таких матчей все жалеют хоккеистов, но никто не вспоминает про судей, которым тоже нужно везде успевать и сохранять концентрацию.

- Если честно, то на следующий день я пролежал до вечера, только перед сном вышел прогуляться около дома. Ноги забились невероятно, их просто не было!

- Ваша судейская карьера продолжается уже десять лет. Курьёзов за это время насмотрелись, наверное, немало?

- Это тоже было в ВХЛ. Уже не вспомню матч, но по ходу встречи я выкатывался в среднюю зону, и заметил на льду какой-то объект. Сначала я даже не понял, что это. Только в последний момент дошло – это воздушный шарик. С одной стороны – посторонний предмет, с другой – глупо останавливать игру, когда идёт атака команды. Не долго думая, я схватил его в руку, и продолжил матч. Кто мог предположить, что после этого хоккеисты будут играть без пауз несколько минут. И всё это время я катался с воздушным шариком в руке.

- Напоследок раскройте нам военную тайну: что происходит в момент обсуждения о взятии ворот? Решение принимает «военная комната», но при этом на протяжении всего времени судьи с очень серьёзным видом о чём-то докладывают по телефону…

- В «военной комнате» сидят бывшие арбитры, и, порой, нам нужно прийти к общему знаменателю. Одно дело – монитор, а другое – впечатления арбитров, находящихся в эпицентре эпизода. Они тоже важны. Мы ищем консенсус, но конечное решение всегда за «военной комнатой».

Источник