Михаил Воробьёв: «Настраиваю себя как минимум на финал Кубка Гагарина»

Возвращение талантливого центрального нападающего Михаила Воробьёва в «Салават Юлаев» и КХЛ стало одной из главных трансферных новостей нынешнего лета. Воробьёв подписал с уфимским клубом контракт на три года. Последние три сезона форвард, чей рекорд для россиян по количеству передач на молодёжном чемпионате мира до сих пор никем не побит, провёл в системе «Филадельфии Флайерс», сыграв 35 матчей в НХЛ.

— Михаил, вы вернулись в родную команду. Как впечатления?

— Такое ощущение было, когда зашёл в раздевалку «Салавата Юлаева», будто никуда и не уезжал. Я дома, всё вокруг спокойно, рядом и знакомо. Это не передать словами.

—Как вас приняли? Из игроков той команды, из которой вы уезжали три года назад, остался, по сути, один Тему Хартикайнен.

— Приняли хорошо. Все ребята очень коммуникабельные, поэтому без труда нашёл общий язык с ними. Кто постарше — подсказывают, как поступить в той или иной ситуации, потому что со временем быт в командах меняется, вступают в силу какие-то правила, командные фишки. Например, собрания перед тренировками, разминка, велосипед и какие-то другие организационные моменты. В «Салавате» все общаются на равных. Неважно, кто какого возраста: все друг друга уважают.

— Позади чуть больше двух недель работы. Насколько сложно втягиваться в сезон?

— Ребята подошли к сборам подготовленными: мы сдавали тесты, все уложились в нормативы. Конечно, нагрузки даются тяжело, по крайней мере, мне, но этот период нужно просто перетерпеть, чтобы было легче в сезоне. Сейчас у нас много тренировок: бывает по три-четыре в день, все они усиленные: зал, лёд. Время остаётся только на сон. Как говорят тренеры: «Каждый новый день нужно быть чуть лучше, чем вчера».

— Перед началом первого сбора «Салавата Юлаева» вы готовились индивидуально в необычном месте – на набережной реки Белой. Откуда взялась эта идея?

— Мы поддерживаем отношения с ребятами из Уфы, которые играют в других клубах КХЛ и ВХЛ. Каждое лето встречаемся, снимаем лёд, катаемся. В этот раз решили потренироваться на свежем воздухе. Со мной вместе занимались Артём и Станислав Гареевы, Руслан Ибатуллин, Ефим Гуркин. Если перечислять всех, не хватит времени (смеётся). Поначалу было тяжеловато, ведь все залы были закрыты. А тут свежий воздух, речка рядом. Вот и собирались рано утром, до жары. У нас был кроссфит, упражнения на выносливость. Получили хороший заряд энергии.

— В «Салавате Юлаеве» произошла смена главного тренера. Что успели подметить в работе Томи Лямся?

— Нравится его подход, отношение к игрокам. Мне, видимо, пока везёт в этом плане. В какую бы команду ни приходил – удавалось найти общий язык с тренерами. Вот и сейчас в «Салавате Юлаеве» они требовательны на занятиях, а после с ними можно пообщаться не только о хоккее, но и других жизненных вещах. Создаётся семейная обстановка, это я очень ценю.

— С кем сейчас вас наигрывают?

— У нас каждый день разные составы, у всех хорошее взаимопонимание, не важно, кто с кем играет. Отмечу, что наши защитники очень прилично действуют в атаке.

— В 2014 году вы дебютировали в МХЛ за «Толпар». Как долго пришлось ждать шанса попасть в «Салават Юлаев»?

— После выпуска из СДЮШОР я поставил перед собой задачу попасть в юниорскую сборную России на чемпионат мира. Понимал, что, если получится — будет больше шансов идти выше, на тебя начнут обращать больше внимания. Как долго ждал своего шанса? После первого года в МХЛ не получилось поехать на сбор «Салавата Юлаева» из-за операции. Затем, когда стал набирать форму, подключили к тренировкам с основой, но произошла неприятная ситуация – один из тренеров нелицеприятно на занятии высказался в мой адрес... Спустили снова в «Толпар», стало грустновато.

Но когда у руля команды встал Алик Гареев — быстро нашёл с ним общий язык, он мне грамотно объяснил произошедшее: «Ты не первый и не последний, кому что-то сказали. Выходи и играй, доказывай». «Салават Юлаев» тогда возглавил Игорь Захаркин, в тот момент я как раз вышел на пик формы. Тренерский штаб пришёл посмотреть на одну из игр «Толпара». И после одного из матчей мне сказали: «Едешь в «Салават».

— Насколько Игорь Захаркин повлиял на вашу карьеру?

— Мне нравилось, что не только Игорь Владимирович, но и все тренеры «Салавата Юлаева» на меня не давили. Позволяли ошибаться, я ценил это и продолжал работать. Во второй мой сезон в КХЛ, когда в команду приехал Кирилл Капризов, мы много занимались с Николаем Борщевским. В итоге нам стали больше доверять, начали играть и в меньшинстве, и большинстве. Настало время шагнуть вперёд. Удалось удачно выступить на молодёжном чемпионате мира. Помню, тренеры перед турниром сказали хорошие напутственные слова, они меня и подстегнули.

— В команду пришёл Маркус Гранлунд. Вы пересекались с ним в Америке?

— Да, один раз играли друг против друга. «Эдмонтон» приезжал к нам в Филадельфию. Маркус очень умно действовал, прилично контролировал шайбу и хорошо видел площадку. Мне запомнился его бросок – точный и хлёсткий.

— За два сезона, проведённых в КХЛ, вы приняли участие в шести матчах Кубка Гагарина, но не смогли отметиться результативными действиями. Почему не шла игра в плей-офф?

— В первый год я особо и не играл в плей-офф, а во второй… Не знаю почему, но никак не мог забить, было очень много голевых моментов. Помню ту серию против «Ак Барса». Так получилось, что некоторые ребята у нас тогда подошли неготовыми к плей-офф, и нам, молодым, стали доверять ещё больше. Игра-то у меня тогда шла, а очков не было. Особо не переживал, потому что пользу можно приносить по-разному. Иногда черновая работа ценится больше, чем заброшенные шайбы.

— В возрасте двадцати лет вы решились поехать в систему «Филадельфии». Кто повлиял на ваше решение?

— Разговаривал только со своим агентом. Никто мне не обещал золотые горы. Просто хотелось попробовать себя в Америке.

— «Салават Юлаев» ведь сделал тогда вам квалификационное предложение…

— Я даже не видел его, со мной никто не разговаривал. Но даже если бы «Салават Юлаев» сильно захотел тогда меня оставить, я бы всё равно отправился за океан.

— Первый сезон в Америке вы полностью провели в АХЛ. Что скажете о стиле игры в этой лиге?

— Она быстрая и жесткая. Просто так не заработаешь удаление, за силовую борьбу очень редко удаляют. Я думаю, уровень этой лиги выше, чем здесь о нём думают. Даже если посмотреть на нынешнюю трансферную кампанию: многие команды сейчас подписывают игроков из АХЛ: «Торпедо», «Нефтехимик», например.

— Может быть, из-за жёсткого потолка зарплат?

— Не думаю. Возьмём, к примеру, того же Тему Хартикайнена. Он ведь большую часть заокеанской карьеры провёл в АХЛ. Да и Умарк тоже. А в России они показали классный хоккей.

— Что скажете о подготовке к сезону за океаном?

— В первый сезон я поехал готовиться вместе с Антоном Слепышевым и Вадимом Шипачёвым. Мы сами нанимали тренеров: по залу, по бегу, по катанию, по технике игры с шайбой. Перед тем, как начать тренинг-кэмп, наше тело изучили под какими-то сканерами. Отметили сильные стороны и зоны роста. Мы самостоятельно готовились, вся ответственность лежала на нас. Тренировки были специфичные. Поначалу мне было очень тяжело. В Америке среди хоккеистов есть такое выражение: «Ты нанимаешь тренера, чтобы он тебя уничтожил».

— Драки в АХЛ – частый элемент игры. Часто приходилось вступать в потасовки?

— Обычно в командах есть тафгаи, которые дерутся между собой. У меня, конечно, тоже случались стычки, но дело не доходило до скидывания краг. Помутузим друг друга и играем дальше (смеётся).

— Что стало самым сложным для вас в Америке в плане адаптации?

— Менталитет. В глаза говорили одно, а за спиной другое. Этого я больше всего не понимал. В Америке каждый был сам за себя. Совсем не так, как в России. Здесь если у тебя проблема, ты можешь позвонить другу и попросить о помощи. К тебе приедут и помогут. А там попросишь помочь собрать кровать — никто не поможет.

— Но вас ведь было четверо в системе клуба – три русских и белорус…

— Я имею в виду американцев. Конечно, со своими ребятами мы проводили вместе все праздники. Много общались, даже в межсезонье. Плюс с нами были европейцы, например, чех Давид Каше.

— Как строился ваш быт в Америке?

— В принципе, везде всё одинаково. Единственное, что меня удивило — заезжаешь в квартиру, а в ней мебели нет. Её нужно либо покупать, либо арендовать. Для меня это было шоком. В городах были русские магазины, даже баня была. Конечно, не такая хорошая, как в России, но уж какая есть.

— Какое сейчас отношение к русским в Америке?

— Нас боятся. Американцы думают, что мы бешенные. Например, когда по телевизору показывают передачу про возможный конфликт между Россией и Америкой, они начинают: «Америка, то, сё»… Я им всегда отвечал: «Мы, если захотим, пешком через океан перейдём».

— Вы дебютировали за «Филадельфию» в 2018 году и забросили свою первую шайбу в НХЛ. Голова от впечатлений не закружилась?

— Когда приехал в «Филадельфию», мне дали понять, что на меня рассчитывают. Сыграл все предсезонные матчи, набрал 14 или 15 очков за десять игр. Был всем доволен. Начался сезон — ничего не поменялось, провёл два матча — по два очка в каждом. Подумал, что это за лига? Шучу (смеётся). А потом… Сам виноват. Не хочу углубляться, но был момент, когда сам начал себя подъедать. Впечатления от дебютной шайбы в НХЛ? Представлял её себе по-другому.

— Действительно ли тогдашний тренер «Филадельфии» Скотт Гордон похож на Игоря Захаркина?

— Да! И, кстати, Гордон, наверное, единственный человек, который не врал мне в Америке. Говорил то, что думал. В первом же сезоне после одной из игр он меня вызвал и сказал, что я молодец. Я ответил: «Лучше скажите, где я плох. Что сделал не так?». Тогда мне не нужны были эти подбадривания. Лучше так, как высказываются тренеры в России: «Вот здесь ты накосячил, здесь обрезался, и тому подобное». Мне очень понравилось, что Гордон услышал меня, а я его. Мы сразу нашли общий язык, несмотря на мой английский.

— За три сезона в Америке вы провели 35 матчей в НХЛ. Что помешало закрепиться?

— Я сам себе помешал. Ко второму сезону подошёл в прекрасной форме. Меня подготовили так, как было нужно. Виню только себя. Вопрос психологии? Наверное, просто слишком жёстко относился к себе, слишком категорично.

— Текущий сезон НХЛ и АХЛ был остановлен весной по причине пандемии. Вас пугала неопределённость?

— Нет. На тот момент ещё не было понимания того, что вернусь в Россию, но, тем не менее, я спокойно отнёсся к решению о приостановке сезона. Это жизнь. Мы не могли ничего поменять.

— Какая ситуация была в США во время пандемии?

— Магазины пустые, потому что по три телеги люди выкатывали. Покупали туалетную бумагу, чтобы делать маски. У людей была паника. На улицах никого. Причём тогда карантин ещё не объявили, люди сами закрылись.

— Не было желания переждать карантин в Америке?

— Нет, жена была беременна, и мы решили рожать в России. Я должен был лететь домой, чтобы находиться рядом. Как только сказали, что сезон приостановлен, в тот же день взял билет и полетел в Уфу.

— Несколько месяцев в прессе шли обсуждения о вашем возможном возвращении в «Салават Юлаев». Как расстались с системой «Филадельфии»?

— Мой агент за океаном Дэн Мильштейн связался с руководством команды и объяснил ситуацию: человек хотел бы вернуться домой в Россию. Они пообщались и договорились. Сначала хотели, чтобы «Филадельфия» выставила меня на драфт отказов, но их такой вариант не устроил, иначе они бы потеряли на меня права. Агент проработал ситуацию, оформили какие-то бумаги, сделали запросы, и вопрос решился положительно.

— На тот момент вы уже не видели себя в ближайшем будущем в «Филадельфии»?

— Нет. Я хотел вернуться именно в Уфу. Возможно, я видел себя в «Филадельфии», но не в той роли, в которой хотели видеть меня. Решил вернуться домой, чтобы доказать: могу быть лидером на всех уровнях.

- Вы родились и выросли в промышленном городе Салавате, где хоккей был далеко не самым популярным видом спорта. Расскажите, как получилось из Салавата пробраться в «Салават Юлаев»?

- В хоккей я пошёл, когда мой старший брат стал заниматься на открытой коробке. Тогда у нас в городе проходил турнир «Золотая шайба». Меня как раз из садика забирали, бегал, катался по льду в валенках. Понравилось, подтянулся в этот спорт вместе с братом. Мы лёд то видели только два с половиной месяца в году. Занимались хоккеем на свежем воздухе даже в морозы. Осенью, в ноябре, когда только снег выпадал, бегали по нему, вытаптывали, чтобы лёд залить. Всё, как в обычном дворе. Когда в Салавате открыли ледовый дворец, в городе проходил мастер-класс по хоккею. Привезли туда тренеров из разных команд, в том числе и с Уфы. Тогда как раз тренер «Салавата Юлаева» Сергей Лопатин предложил мне и поехать на просмотр. С этого и началось. Тяжеловато тогда было.

Я переехал в Уфу в возрасте 10 лет, был младше других ребят на четыре года. Тогда еще не было «Толпара», была команда «Салават Юлаев-2». Со мной жили ребята 88-го и 90-го года рождения. Старшие, как в армии, если нужно было что-то сделать, заставляли младшего. Я думаю, так везде (смеётся). Если честно, хочу сказать спасибо этим ребятам. Это мне помогло в дальнейшем.

— Игроки, которые возвращаются из НХЛ в Россию, часто стараются потом вернуться обратно.

— Нет, КХЛ — не трамплин для меня. Я приехал помочь родной команде и не рассматривал другие варианты, кроме неё. С «Салаватом» мне хочется выигрывать.

— Следили ли за выступлением уфимского клуба, играя за океаном?

— Да, даже покупал трансляции. Было очень интересно.

— В КХЛ сейчас постепенно уменьшается размер площадок. «Финки» и «канадки» теперь в порядке вещей…

— Я бы играл и играл на канадской площадке. Идеальный для меня размер.

— На вас рассчитывают, как на одного из лидеров. Готовы к тому, что в Уфе вашу игру будут рассматривать под микроскопом?

— Даже не думаю об этом. Моя задача сейчас — подготовиться к сезону, чтобы выйти на пик формы 2 сентября.

— Скорее всего из-за пандемии коронавируса клубы КХЛ будут вынуждены ограничить количество болельщиков на трибунах.

— В любом случае, нам нужно будет выходить и играть. Зрители смогут посмотреть игры по телевизору. К сожалению, таковы реалии. Все ребята в команде понимают, что болельщики пристально следят за нами. Я не думаю, что у них будет меньше радости, когда мы будем выигрывать, если они даже находятся дома, а не на арене. Мы постараемся дарить им хорошее настроение.

— Чем занимались в отпуске?

— До рождения ребёнка восстанавливался после сезона и разницы в часовых поясах. Когда уехали в мой родной город, Салават, приступил к самостоятельным тренировкам.

— Какие ожидания у вас от предстоящего сезона КХЛ?

— В первую очередь, меньше слов, больше дела. Что касается целей – настраиваю себя как минимум на финал, очень хочется выиграть кубок с родной командой, попасть в сборную России. Нужно много стараться и работать.

Михаил Сергеевич ВОРОБЬЁВ

Родился 5 января 1997 года в Салавате (Россия)

Карьера игрока: 2013-2016 – «Толпар» (МХЛ), 2015-2017, 2020–н.в. – «Салават «Юлаев», 2017-2020 – «Лихай Вэлли» (АХЛ), 2018-2020 – «Филадельфия» (НХЛ).

Достижения: бронзовый призёр молодёжного чемпионата мира (2017).

Источник