«Из Балашихи и обратно». Юрию Ляпкину — 75 лет!

В любом тексте про Юрия Ляпкина всегда есть место для рассказа о самом важном матче его карьеры – против сборной Чехословакии, решавшего судьбу золотых медалей Олимпиады-1976 в Инсбруке. Я хотел пересмотреть только ключевой момент, но им дело не ограничилось. Крутая игра, без дураков. Два единственных претендента на золото, два звёздных состава, и чехословаки, пожалуй, смотрелись лучше, да и наши великие пожарили – будь здоров. К середины встречи соперник вёл 2:0, и тут как снег на голову — «цвай минутен Жлуктов», «цвай минутен Бабинов». Одновременно.

Выйдут Махач с Поспишилом, Мартинец со Штястны и Холиком – и всё, до свидания. Они и вышли. И ничего не смогли сделать. Вышла не менее грозная компания – тоже ничего. Потому что троица в красной форме, которую старший тренер Борис Кулагин выпустил на лёд, и не менял (!) в течение всех этих минут, ни метра свободного пространства сопернику не дала. И даже не сказать, что Владислав Третьяк проявлял чудеса в этот момент (ему других чудес в матче хватило) – настолько грамотно, просто образцово успевали перекрывать зоны Владимир Шадрин, Геннадий Цыганков и Юрий Ляпкин.

Цыганков потом скажет, что «сам не понял, как мы успевали». Как-то успевали — хоть всех после матча в реанимацию отправляй, как заметит знаменитый доктор Олег Белаковский. Так Юрий Ляпкин и его замечательные партнёры игру и перевернули. Вклад Ляпкина этим эпизодом не ограничился – камбэк начался несколькими минутами позже, именно с гола, организованного спартаковской четвёркой. Но и это было еще не всё.

За семь минут до финальной сирены при счете 2:2 наши упустили Новака, и тому удался потрясающий кистевой. Золото опять уплывало, теперь уже конкретно. Но через три минуты спартаковцы плюс Цыганков провели стремительную многоходовку – с пасом Якушева за спину Ляпкину, который продолжил атаку тончайшей короткой передачей под бросок Шалимову, и своим же добиванием. Со вторым, теперь уже якушевским, добиванием даже бесподобный в этом триллере Иржи Холечек справиться не мог. Гол стал по сути победным – ничья обеспечивала золото. Но Валерий Харламов ещё успел поставить победную точку.

Награждали попарно, и первыми на верхнюю ступеньку пьедестала почёта поднялись капитан Борис Михайлов с ассистентом Владимиром Шадриным. Юрию Ляпкину компанию составил Александр Якушев. Ещё бы не вспоминать!

Но раз уж пошел такой разговор, то и о другом ключевом, знаковом, да каком угодно эпизоде, есть повод напомнить – единственно для полноты картины, и чтобы избежать совсем уж благостного повествования. Итак, 28 сентября 1972 года, последние секунды завершающей встречи эпической Суперсерии СССР – Канада. Счет 5:5, на льду у хозяев Шадрин, Мальцев, Якушев, Васильев, Ляпкин, до сирены и общей победы в серии — меньше минуты. Нападающим задержаться в зоне соперника не удаётся, перехват Курнуайе, передача на чёртом выскочившего со скамейки запасных Пола Хендерсона, того отправляют в лицевой борт, защитникам толком отброситься не удаётся, шайба попадает прямо на клюшку Эспозито, Фил бросает, Третьяк парирует, но первым на шайбе почему-то Хендерсон, а не Ляпкин, бросок, добивание – всё, 34 секунды агонии, и конец, серия проиграна. Ощущение словами не передать. Я не понимал, как такое могло произойти. Вся страна не понимала. Лица Ляпкина и Васильева помню до сих пор.

Канадцы считают, что злой гений советской сборной Хендерсон забил «гол века». Юрий Ляпкин, так уж получилось, оказался участником события, впечатанного в историю, пусть это и не утешает. Но, справедливости ради, до этого драматического эпизода в московской части серии спартаковский новобранец был чуть ли не лучшим из защитников. Камбэк в первом московском матче начался с голевой передачи Ляпкина, во второй встрече он вовсе открыл счёт с передачи Якушева и Шадрина, поучаствовал во втором спартаковском голе, едва не забросил Драйдену третью шайбу, помог Якушеву забросить ответную шайбу в матче номер три, и ему же — открыть счёт в заключительной встрече. И если бы не эта концовка…

Не стоило, наверное, Боброву выпускать атакующий вариант состава на последние секунды — но ведь любил и верил Всеволод Михайлович в спартаковских и динамовских игровиков, что поделаешь. И креативного Юру Ляпкина, так удачно дополнившего прекрасных нападающих, ценил тоже.

Да, Ляпкин не пренебрегал основными обязанностями, но жёстким и злым «домоседом» действительно не являлся. Зато прекрасно читал игру, техникой обладал отменной, соображал быстро, был незаменим в подыгрыше при подключениях в атаку, да и бросок был хорош – не убойный, но точный и своевременный. Пожалуй, в начале и середине 70-х из защитников в атаке никто лучше Юры Ляпкина не играл. Нет, никогда он не забывал своё атакующее прошлое, никогда.

Все пацаны из послевоенного поколения, ставшие известными футболистами и хоккеистами, начинали со двора — все без исключения. Мяч, клюшка, двор — с утра до вечера. Какая разница, Москва это или Балашиха. Только вот в Балашихе, когда пришла пора расширять игровое пространство, большого клуба не было, зато был тренер Дмитрий Рыжков и команда «Машиностроитель» литейно-механического завода, где работали родители (отец – фронтовик, комиссован был по ранению), и куда пошел учеником слесаря Юра Ляпкин.

Его могли и не заметить, если бы не Николай Эпштейн – и здесь не обошлось без Семёныча, который, колеся по Подмосковью, увидел в игре толково работавшего с мячом паренька. Именно с мячом, потому что это был футбольный матч. Но Эпштейн на подобные мелочи внимания не обращал: раз в футболе хорош, то и хоккее сможет многое.

Чудес не бывает, но в первый же год после недальнего переезда из Балашихи в Воскресенск переквалифицированный Семёнычем в защитники Юрий Ляпкин стал с «Химиком» бронзовым призёром чемпионата СССР. Когда он рассказал родителям, что оклад положили в два раза больше, чем на заводе, мать удивилась: «Сынок, ты играешь в хоккей, и ещё деньги за это получаешь?».

В следующем сезоне он уже играл в паре с Сашей Сапелкиным, с которым вырос в одном дворе. Не будь у нас в то время целой плеяды великих защитников, эти ребята быстро бы надели свитера национальной сборной с четырьмя буквами на груди. Но сквозь сито жесточайшего отбора, и то не сразу, пробился только Юра. На чемпионат мира-1971 в Швейцарию его взяли еще Чернышёв с Тарасовым, но чуть позже им стало не до экспериментов. Про Ляпкина забыли, он пропустил и олимпиаду в Саппоро со старыми тренерами, и чемпионат мира в Чехословакии с новыми, и это был внятный сигнал: пора в Москву.

Рождённая в народе присказка «Ляпкин, Тяпкин и Жучок обыграли «Спартачок», восходящая к гоголевскому герою с двойной фамилией (а Жучок был вполне реальным бомбардиром «Химика»), такой путь Ляпкину и предрекала. Жаль было «Химик», но если бы Юрий Ляпкин не оказался в стане красно-белых, не видать бы ему монреальского «Форума» в стартовом матче Суперсерии, как своих ушей. И золотой олимпийской медали не видать, и трёх подряд побед на чемпионатах мира.

На триумфальном для сборной СССР чемпионате мира-1973 в Москве Юрий Ляпкин в десяти матчах отдал десять голевых передач – результат выдающийся даже с учетом того, что по части результативности турнир оказался просто невероятным, особенно для хозяев. Такое пиршество случается лишь однажды, но и дальше сборная без пятого номера не обходилась, включая и тот самый победный олимпийский сезон с серебряной точкой на чемпионате мира в Катовице.

А в качестве играющего тренера из «Химика», куда в новом качестве вернулся новоявленный олимпийский чемпион и чемпион страны, Юрий Ляпкин национальную сборную, особенно с приходом туда Виктора Тихонова, уже не интересовал. Но сезон за «Спартак» он еще отыграет – перед тем, как отправиться на остров Хоккайдо в Томакомаи.

Дорожку в «Одзи Сейси» для Ляпкина и Шадрина (а потом и для челябинца Валерия Белоусова) протоптал ещё Вячеслав Старшинов. Три года спартаковские ветераны наводили там шороху, и как-то даже обыграли приехавшую на товарищеские матчи в Японию сборную РСФСР. «Юрой-сан» были довольны, иначе он уже в 90-е не оказался бы в должности тренера-консультанта в префектуре Нагано – помогал готовиться к Олимпиаде-1998, натаскивал в хоккее. В Японии было хорошо, а дома — лучше.

Когда Ляпкина спрашивают, что ему ближе, «Химик» или «Спартак», он отвечает: «Балашиха». Ледовый дворец носит его имя, каждый год в конце января Юрий Евгеньевич проводит детский хоккейный турнир, на котором чаще всех побеждает его школа «Олимпиец», с «Легендами хоккея» объездил полмира, и уж точно всю Россию, итоги не подводит, потому что некогда.

А некогда потому, что без хоккея он, собственно, не живет ни дня.

Ляпкин Юрий Евгеньевич
Родился 21 января 1945 года в Балашихе Московской области, живёт там же. Заслуженный мастер спорта. Олимпийский чемпион-1976, чемпион мира 1971, 1973, 1974, 1975, серебряный призёр 1976. На олимпийском турнире и чемпионатах мира провёл 45 матчей, забросил 7 шайб. В 1964 — 1972 и 1976 — 1978 годах играл в «Химике», в 1972 — 1976 и 1978 — 1979 – в «Спартаке», в 1979 — 1982 выступал за «Одзи Сейси» (Япония). Чемпион СССР 1976, серебряный призёр 1973, бронзовый призёр 1965, 1970 и 1975. В чемпионатах СССР провёл 437 матчей, забросил 126 шайб.

Источник